Мой сын, Бондарев Александр Евгеньевич, 20.07.2012 г. р., находился на лечении в данном отделении с 27.03.13 г по 03.04.13 г по поводу острого гнойного парапроктита. За время лечения: 1. Мне неоднократно приходилось напоминать медицинским сестрам о том, что ребенку нужно дать антибиотики, так как у них терялся лист назначений и нам их во время не давали. 2. Температура не записывается, не смотря на то, что она была повышена и я указала на это. 3. С нами в палате находился мальчик, который не знал как смотреть температуру и говорил, что у него повышена, никто не перепроверил, а начали давать таблетки. 4. Медсестры самостоятельно заменили нам свечи с календулой, назначенные врачом, на свечи с облепиховым маслом, так как свечей с календулой в отделении нет. А когда я указала на это заведующему отделением Козлову М. Ю., он пытался уверить меня, что эти средства одинаковы по действию и взаимозаменяемы. Однако я закончила фармацевтический факультет I МГМУ им ИМ Сеченова, и знаю, что это средства из разных фармакологических групп и разные по действию согласно РЛС 10 выпуск от 2003 года календула относится к 12.2 фармгруппе «Антисептики и дезинфицирующие средства», а облепиховое масло к 14 фармгруппе «Регенеранты и репаранты». В нашем случае применение свечей с календулой было оправдано, а применение свечей с облепиховым маслом для заживления канала по которому происходит отток гноя из полости инфильтрата, а потом расширение канала для обеспечения оттока гноя это издевательство над маленьким ребенком! Незнание клинической фармакологии врачом, на мой взгляд, недопустимо. 5. Также сообщаю о том, что в отделении нет условий для надлежащего ухода за ребенком, отсутствуют ванночки для купания, ребенок поступил с чистой кожей, а выписался с сыпью – потницей, из-за матрацев, обшитых клеенкой, ребенок постоянно потел. Нет стульчиков для кормления. 6. Нет адекватного возрасту питания, работники пищеблока уверяли меня, что детям до года питание не предусмотрено и только после того как я сказала, что позвоню в окружной департамент здравоохранения, стали находиться продукты для питания – творог, сок и кефир, молока для ребенка 8-ми месяцев нет. Кроме того, завтрак в отделении по расписанию должен быть с 9-00 до 9-30, на самом деле раньше 10-30 -11-00 завтрак не дают, а 29.03 из-за того, что все ждали профессорский обход, дети до 11-30 были голодные. Так же обращаю внимание, что 30.03 одна санитарка и мыла туалеты и раздавала пищу, и даже не меняла при этом халат. 7. Во время профессорского обхода в палату, где лежали 3 грудных ребенка привели около 15 человек студентов, из них некоторые с явными признаками простудных заболеваний, и ни один не надел медицинскую маску и шапочку. 8. 30.03 по отделению ходила женщина-распространитель книг, хотя на тот момент еще не был снят карантин. 9. Во время нахождения в стационаре ребенок был лишен возможности общаться с отцом, что является нарушением прав ребенка, прав родителей, а также нарушением ряда статей Федерального закона Российской Федерации от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ"Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». В ходе лечения, ребенку проводились болезненные манипуляции (необходимые), из-за чего была получена психическая травма, ребенок стал бояться всех кроме матери, в силу возраста «забыл» отца. Не пуская отца к ребенку, сотрудники больницы, в том числе дежурившая 31.03. Афанасьева, ссылались на соблюдение санэпидрежима, но выше описаны случаи грубейших нарушений самим медперсоналом, а также на «Закон», но номера или названия этого «Закона» никто не знает, из чего я делаю вывод, что это простое нежелание исполнять Федеральный Закон РФ. 10. 01.04 ко мне подошел заведующий отделением Козлов МЮ и в грубой форме потребовал объяснений, почему отец хотел видеть своего ребенка. Я сказала, что на мой взгляд, это естественное желание любого отца и более того, это его право и попросила объяснить на каком основании, его этого права лишают. В ответ на это заведующий грубо и оскорбительно, не стесняясь в выражениях, прилюдно, сказал, что я дезориентирована в пространстве и времени, не отдаю себе отчета где я нахожусь, позволил себе усомниться в моих умственных способностях, психическом здоровье и понимании происходящего и предложил написать расписку и уйти из больницы. На мои замечания по работе персонала в его отделении и замену одного препарата другим, сказал, что исправит назначения, а заодно и диагноз в выписке стал «Острый парапроктит» слово «гнойный» в выписке отсутствует. Считаю подобное поведение недопустимым нарушением профессиональной этики и элементарных норм приличия.
