Давайте сразу: это очень, очень хорошо. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. В 2008-м году почти в центре той самой Москвы, в которой лингвини с морепродуктами обильно посыпают пармезаном (и не гости, а повара), а к фуа-гра запросто приносят соевый соус и бруснику из бондюэлевой банки. Двухэтажное пространство организовано таким образом, что в каждом углу чувствуешь себя, как в большом, дорогом, добротном, старом, и очень консервативном, в хорошем смысле этого слова, доме. В таких домах следящие за собой хозяева, с которыми приятно поболтать о чем угодно, и дружелюбная собака, и идеальные скатерти, и хорошая посуда; все без крика, но с чуток осмысленной чрезмерностью. Кухня заслуживает того, чтобы заучить меню наизусть, перепробовав все-все: феноменальное качество продуктов, неожиданные, но приятные вольности и допущения там, где их совсем не ждешь: тонкий кляр, где вдруг находишь крошечные дольки марципана, мятно-пряный запах от баранины (австралийская мята и гаучо с руколлой), или прошутто с неожиданно свежим щавелем в крошечных барных бутербродах. Винная карта - это вообще icons, особенно для страстных почитателей скотча. Что же касается кухни, единственное (но мучительно-сладкое, дразнящее) сожаление вызывают лишь размеры порций; тут внутри рефлекторно просыпается гастрономическое эго, которое самостоятельно зовет официанта и просит еще, еще. Официантов тут за обслуживание хвалят, и держатся они с достоинством, хотя обслуживание, в общем-то, как везде в Москве: старательное, но без легкости, непринужденности, заметное и порой претенциозно-назойливое. Это, пожалуй, единственное, что роднит "Луч" с остальной Москвой: даже для искушенного чревоугодника место это пока непривычно-космического свойства, и даже не верится, что там, за порогом - слякость Фрунзенского района столицы, а не брусчатка Латинского квартала или узкие тротуары Сохо. И это двойной вызов: так задрав планку, надо ее еще и удерживать.
