Не первый год идет стон по всей земле, что по книгам снимают никакие фильмы, классические произведения на сцене сами на себя не похожи. Радует одно: иногда среди никаких фильмов и «супер-андеграундных» постановок появляются такие, которые смотришь и понимаешь – завтра я найду и про/пере-читаю оригинал. Это восхитительно. Собственно, к последним я бы и отнесла «Рубиновый вторник». «Пролетая над гнездом кукушки» теперь та книга, которую я уже скачала и буду читать в электричке по дороге на учебу. Однако ей придется выдержать непростую конкуренцию со спектаклем – все-таки через музыку ощущения героев постановки передать проще и лучше. А музыкальные вставки просто потрясающи – невероятный драйв и энергетика, заставляющие зрителя напрягаться в радостно-бунтарском сопереживании героям. В спектакле много юмора «на грани фола». Но извините, как общаются мужчины между собой, когда нет милых дам, когда не надо строить из себя официальное лицо – они в одной лодке, они в дурдоме, эти шестеро мужчин, и несмотря на свои заболевания, они в первую очередь мужчины. Любящие обсудить женские прелести и прошлые победы. И в итоге их шуточки заставляют зрителя смеяться до слез: « - Билли, я обещал, что ты доведешь девчонку до белого каления! - Я ее д-д-до красного доведу!» Очень интересно режиссер знакомит нас с внутренним миром, или, будет вернее, самоощущением пациентов больницы. Особенно ярко мы увидим это на примере Скэнлона: в один момент свет на сцене гаснет, остаются направленные на него софиты (из-за чего создается ощущение, что мир сужается до него одного), и он исполняет «Танец Войны», как бы я это для себя определила. Тут нельзя не похвалить работу хореографа, хотя я могу ошибаться, но выглядело это круто, кто бы это ни сделал. Одной из самых ярких сцен спектакля назову сцену, когда Вэтла, глухонемой Вождь Вэтла начинает подымать руку в голосовании за просмотр телевизора. Да, да, кричит внутри зрителя болельщик, наблюдающий за противостоянием Крысчед и пациентов. Внезапно режиссер перебрасывает зрителя «из огня в холод» - «голосование уже было закрыто, когда он поднял руку!» - и завершает изумительной сценой, когда Макмерфи начинает смотреть матч по ВЫКЛЮЧЕННОМУ телевизору, а остальные пациенты начинают ему подыгрывать, и для них матч действительно начинается, они видят его, чувствуют, переживают. Это звучит как финал симфонии неубиваемого оптимизма и упрямства. Крысчед повержена… Крысчед… Когда после спектакля я обсуждала эту героиню с другими людьми, смотревшими спектакль, они говорили, что в ней есть «черное обаяние». Не знаю, у меня она вызывает отвращение во время всего спектакля. Закоренелой садисткой она тоже не выглядит, скорее, зло она сеет, сама того не замечая, искренне веря, что ее метод поможет излечить больных. Именно Она здесь – Господь Бог, она, а не Макмэрфи. Но в итоге, даже Господу богу не переделать человеческую душу. Поэтому с Макмэрфи расправляются механически – лоботомией. Так, что победа Крысчед – это победа человека, который в споре вместо аргументов начал использовать кастет, если такое можно назвать победой…
