Регинский В.И.
15.12.2010
Сами очные ставки проводились с грубейшими нарушениями ст. ст. 166, 189, 192 УПК РФ. Показания Сапаровой и Шаповалова, данные в ходе очной ставки 21 октября 2010г. практически идентичны с показаниями, данным 27 октября 2010г. (лишь с небольшими различиями с учетом новой версии произошедшего). Может ли человек по прошествии 6 (шести) дней описывать событие слово в слово? В этом заслуга следователя. Текст протокола очной ставки Сапаровой он без изменений (с теми же грамматическими ошибками) использует в протоколе очной ставки Шаповалова. Так, например, в ходе очной ставки между Шаповаловым и Веселовым от 21. 10. 2010г. Шаповалов говорит: « Шаповалов сказал Веселову, сидящему в настоящее время передо мной…» и таких примеров множество. В протоколах Шаповалов иногда говорит от женского лица. Это доказывает, что показания Сапаровой копируются следователем и вставляются в показания Шаповалова. Запись очной ставки на диктофоне разительно отличается от письменного протокола очной ставки, который искажает полноту и точность сведений, полученных в ходе проведения очной ставки. Допустимость показаний определяется соблюдением процедуры допроса и протоколирования. В нарушение УПК РФ, следователь задавал потерпевшим наводящие вопросы, в самой формулировке которых в явной или скрытой форме содержалась подсказка желаемого следователю ответа. Следователь самостоятельно корректировал их ответы. Неудобные для следствия ответы потерпевших, следователь просто игнорировал, делая вид, что печатает их. Очная ставка с участием Сапаровой Д. К. проводилась первой. В ходе очной ставки Сапарова Д. К., с попустительства или с позволения следователя, постоянно выбегала в коридор, где находился Шаповалов и советовалась с ним. УПК РФ запрещает оглашение на очной ставке прежних показаний ее участников. Следователь СЧ СУ при УВД по СЗАО г. Москвы Захарченко Д. В. не огласил, он просто дал Шаповалову К. А. прочесть.
