Заработавшее еще летом 2010 в просторной боковине церетелевского Музея современного искусства, это в целом абсолютно невинное место обречено какое-то время жить в тени казуса, случившегося здесь в один из первых дней существования, — тогда на дне рождения одного из совладельцев «Марта», Д. Борисова («Маяк», «Жан-Жак» и др. и пр.), бывший начальник газеты «Коммерсант» А. Васильев, как сообщают, откусил человеку ухо. Этот обидный, хотя, понятно, неуникальный случай (произошедший к тому же не в самом кафе, а у выхода из него) странным образом сослужил «Марту» добрую службу — по крайней мере, с точки зрения человека, попавшего сюда именно, что поесть. Cильнопьющая интеллигентная клиентура борисовских заведений, очевидно, решив, что ничего интересней тут уже точно не случится, ходит сюда точечно и неорганизованно. Как следствие, днем, даже в обеденное время, «Март» удобно пустует; вечерами тоже пока обходится без аншлагов и вытекающего из них безобразия. Основная, французская часть мартовского меню — не вызывает ни серьезных нареканий, ни каких-то сильных положительных чувств, а как бы второстепенная грузинская (доставшаяся в наследство от занимавшего помещение прежде «Кафе 25») куда осмысленней и смущает лишь европейским (в московском его понимании) размером порций. Последняя придирка, к счастью, не относится к хачапури (300 р.), которые тут, как и написано им на роду, чуть больше, чем может съесть разумный человек, и хороши ровно настолько, чтоб встреча с ними на время заставила разум умолкнуть. Впрочем, главное достоинство «Марта» — не они, а огромная, неуловимо пансионатская по духу стеклянная веранда — с неприличным барельефом на несущей стене и видом на толпу истуканов во внутреннем дворике ММСИ. Знаменитого Лужкова с метлой-фонарем отсюда не видно (с ним есть шанс столкнуться, уходя), зато при желании виден академик Сахаров, чей взгляд, к счастью или нет, устремлен не на посетителей веранды, а в небо.
